Ирмос: Авраамстии иногда в Вавилоне отроцы / пещный пламень попраша, / песньми взывающе: / отец наших Боже, благословен еси.

Ирмос: Чада Авраамовы в Вавилоне / некогда попрали пламя печи, / в песнопениях восклицая: / "Боже отцов, благословен Ты!"

Облиставшеся Светом неприступныя славы на Фаворстей горе, / апостоли Христу вопияху: / отец наших Боже, благословен еси.

Озаренные светом неприступной славы, / на горе Фавор Апостолы / ко Христу взывали: / "Боже отцов, благословен Ты!"

Сиянием Божественнаго шума, и росодательным облаком, Христе, / и зарею Твоею наслаждаеми, апостоли пояху: / отец наших Боже, благословен еси.

Наслаждаясь вихрем Божественного гласа, / и росоносным облаком, и сиянием Твоим, Христе, / Апостолы воспевали: / "Боже отцов, благословен Ты!"

В неприступном Свете, яко виде Тя Петр, / на Фаворстей горе облиставша, Христе, возопи: / отец наших Боже, благословен еси.

Когда увидел Тебя Петр на горе Фаворе / воссиявшим в неприступном свете, Христе, / он воскликнул: / "Боже отцов, благословен Ты!"

С Начальником жизни Христом суще, дети Зеведеевы, / яко испусти зрака Свет, возгремеша: / отец наших Боже, благословен еси.

Со Христом, Начальником жизни, пребывая, / возгремели сыны Зеведеевы, / когда свет послал Он от Своего лица: / "Боже отцов, благословен Ты!"

Ирмос: Отроцы еврейстии в пещи / попраша пламень дерзновенно / и на росу огнь преложиша, вопиюще: / благословен еси, Господи Боже, во веки.

Ирмос: Отроки Еврейские в печи / попрали пламя дерзновенно, / и огонь превратили в росу, взывая: / "Благословен Ты, Господи Боже, вовеки!"

Ныне видена быша апостолом невидимая Божества во плоти, / на горе Фаворстей облиставша, вопиющим: / благословен еси, Господи Боже, во веки.

Ныне открылось Апостолам невиданное, / – Божество во плоти, на горе Фавор блистающее, / и они взывали: / "Благословен Ты, Господи Боже, вовеки!"

Ужасошася страхом, удивльшеся благолепию Божественнаго Царства, / на горе Фаворстей апостоли, вопиюще: / благословен еси, Господи Боже, во веки.

Пораженные страхом Апостолы / изумились благолепию Божественного Царства / на горе Фавор, взывая: / Благословен Ты, Господи Боже, вовеки!"

Ныне неуслышанная услышана быша: / без отца бо Сын от Девы Отеческим гласом славно свидетельствуется, / яко Бог и Человек Тойже во веки.

Ныне услышано неслыханное: / ибо Сын, рожденный без отца от Девы, / Отеческим гласом славно свидетельствуется, / как Бог, и Он же – человек, навеки.

Положением не был еси Вышняго, существом же Сын возлюблен, / прежде Сый, нам приближился еси непреложно: / благословен еси, Господи Боже, во веки.

Не по усыновлению ставший, / но искони по природе являющийся / Сыном Всевышнего возлюбленным, / Ты, не изменяясь, общался с нами, восклицающими: / "Благословен Ты, Боже, вовеки!"

Безумное веление мучителя злочестиваго / люди поколеба, / дышущее прещение и злохуление Богомерзкое; / обаче три отроки не устраши ярость зверская, / ни огнь снедаяй, / но противодышущу росоносному Духу, / со огнем суще, пояху: / Препетый отцев и нас Боже, благословен еси.

Безумное веление тирана нечестивого, / дышащее угрозою и хулою Богомерзкою, / в смятение народы привело; / однако трех отроков не устрашили / ни зверский гнев, ни огонь шумящий, / но, находясь в огне, / против которого веял росоносный ветер, они пели: / "Прехвальный Боже отцов и наш, благословен Ты!"

Ирмос: В Вавилоне отроцы, / Божественною распалаеми ревностию, / мучителя и пламене прещения мужески попраша / и, посреде огня ввержени, орошаеми, пояху: / благословите, вся дела Господня, Господа.

Ирмос: Отроки в Вавилоне, / пламенея Божественною ревностью, / угрозу мучителя и пламени мужественно попрали / и, вверженные посреди огня и орошаемые, воспевали: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

Мановением вся носяй, ногами пречистыми на гору взыде Фаворскую Христос, / на нейже паче солнечныя лучи облиста лицем, / иже закону старейшия и благодати показа поющия: / благословите, вся дела Господня, Господа.

Мановением Своим все Носящий / на гору Фавор взошел пречистыми стопами, / и на ней просветился лицом яснее солнечного сияния, / а избранных служителей закона и благодати / возбудил к пению: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

Неприступною славою на горе явлься неизреченно Фаворстей, / неодержимый и незаходимый Свет, Отчее сияние, / тварь уяснив, человеки обожи, поющия: / благословите, вся дела Господня, Господа.

Несдержимый и незаходящий Свет, Отчее Сияние, / в неприступной славе явившееся / на горе Фаворе неизреченно, / возвеселив творение, обожило людей, воспевающих: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

Священнолепно стояще Моисей же и Илия на горе Фаворе, / Божественныя начертание ясно ипостаси видевше, / Христа, во Отечестей облиставша славе, воспеваху: / благословите, вся дела Господня, Господа.

Со священным благоговением представшие / на горе Фаворе Моисей и Илия, / Божественной Ипостаси образ ясно созерцая – / Христа, воссиявшего во славе Отчей, воспевали: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

Иже во зраце Божественнаго ради явления лице прославися иногда Моисеово, / Христос же, яко ризою, Светом и славою одевается, / Света бо самодетелен Сый, озаряет поющия: / благословите, вся дела Господня, Господа.

От Божественного явления / лицо Моисея некогда прославилось; / Христос же, как одеждою, светом и славою облекается, / ибо Он, Сам Создатель света, / просвещает воспевающих: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

От светородна облака Христа ученицы объята зряще на Фаворе / и ницы на землю падше, ум просвещше, / со Отцем Сего пояху и Духом: / благословите, вся дела Господня, Господа.

Ученики, видя на Фаворе / окруженного светоносным облаком Христа / и преклонившись ниц на землю, просвещенные умом, / воспевали Его с Отцом и Духом: / "Благословляйте, все творения Господни, Господа!"

Ирмос: Седмерицею пещь / халдейский мучитель / Богочестивым неистовно разжже, / силою же лучшею спасены, сия видев, / Творцу и Избавителю вопияше: / отроцы, благословите, / священницы, воспойте, / людие, превозносите во вся веки.

Ирмос: Семикратно печь / Халдейский властитель / для чтущих Бога в неистовстве разжег; / но силой высшею спасенными их увидев, / к Творцу и Избавителю взывал: / "Отроки благословляйте, священники воспевайте, / люди превозносите во все века!"

Услышавше, Владыко, от Отца свидетельствуема, / и яко человеческа твердейша зрака зрети лица Твоего блистания не терпяще, / Твои ученицы на землю ниц падаху, со страхом поюще: / священницы, благословите, людие, превозносите во вся веки.

Ученики Твои, Владыка, / свидетельство от Отца услышав, / и не в силах взирать на сияние Твоего лица, / как нестерпимое для человеческого зрения, / на землю падали, со страхом воспевая: / "Священники благословляйте, / люди превозносите Христа вовеки!"

Царствующим еси Царь прекрасен и иже всюду владящим Господь силен, / Блажен и во свете живый неприступнем, / Емуже ученицы удивльшеся, Моисей же и Илия вопияху: / отроцы, благословите, священницы, воспойте, / людие, превозносите во вся веки.

Ты по естеству Царь царствующих прекраснейший, / и повсюду господствующих Господь, / Владыка блаженный и живущий во свете неприступном, – / Тебе потрясенные ученики, / (и Моисей, и Илия) взывали: / "Отроки, благословляйте, священники, воспевайте, / люди, превозносите Христа вовеки!"

Яко Небом владущему, и землею господствующему, / и над преисподними область имущему, Христе, предсташа Ти: / от земли убо – апостоли, яко с Небесе же Фесвитянин Илия, / Моисей же – от мертвых, поюще согласно: / людие, превозносите во вся веки.

Как Владычествующему небом / и над землею Царствующему, / и имеющему власть над преисподней, / Тебе, Христе, предстали от земли Апостолы, / а как бы с неба Фесвитянин Илия, / Моисей же из мертвых, единогласно воспевая: / "Люди, превозносите Христа вовеки!"

Уныние раждающия печали на земли оставиша апостолов избраннии, Человеколюбче, / яко Тебе последоваша, ко иже от земли преложению Божественнаго жития. / Темже и, по достоянию Твоего Богоявления улучивше, пояху: / людие, превозносите Его во веки.

Нерадение рождающие заботы / избранные из Апостолов на земле оставили, / когда за Тобою последовали, Человеколюбец, / к высшему земного, божественному житию; / потому, достойно сподобившись Твоего Богоявления, они и воспевали: / "Люди, превозносите Христа вовеки!"

Благословите, отроцы, / Троицы равночисленнии, / Содетеля Отца Бога, / пойте снизшедшее Слово, / и огнь в росу претворшее, / и превозносите всем жизнь подавающаго / Духа Всесвятаго во веки.

Благословляйте, отроки, / Троице равночисленные, / Бога Отца Создателя, / воспевайте Слово, сошедшее / и огонь в росу претворившее, / и превозносите всем жизнь подающего / Духа всесвятого, во веки!

Ирмос: Рождество Твое нетленно явися: / Бог из боку Твоею пройде, / яко Плотоносец явися на земли / и с человеки поживе. / Тя, Богородице, тем вси величаем.

Ирмос: Рождение от Тебя явилось непорочным: / Бог от недр Твоих произошел, носящим плоть, / Тот, Кто на земле явился / и жил вместе с людьми; / потому Тебя, Богородица, / мы все величаем.

Ужасни новым светолитием внезапу ученицы освещшеся, друг друга зряху, / удивльшеся же и к земли преклоньшеся, / Тебе, Владыце всех, поклонишася.

Трепетные ученики, внезапно озаренные / необычайным потоком света, / взирали друг на друга, / и, пораженные и на земле простертые, / Тебе, Владыке всего мира, поклонились.

Шум из облака посылашеся Богогласен, извествуя чудо: / Отец бо Светов, – Сей есть Сын Мой возлюбленный, – апостолом вопияше, / Того послушайте.

Из облака исходил громоподобный / глас Божественный, чудо подтверждавший; / ибо Отец светов к Апостолам взывал: / "Это – Сын возлюбленный Мой, / Его слушайте!"

Новая видевше и преславная, глас Отеческий внушивше, / на Фаворе Словесе слуги, изображение Первообразнаго, / Сей есть, – вопияху, – Спас наш.

Узрев необычайное и дивное, / услышав на Фаворе Отчий глас, / Слова служители взывали: / "Сей, Спаситель наш, является / отображением Первообраза!"

Образе непременный Сущаго, недвижиме, печать неизменна, / Сыне, Слове, мудросте и мышце, деснице Вышняго, Сило, / Тя воспеваем со Отцем же и Духом.

Образ Сущего, во всем сходный, / неподвижная Печать, Неизменяемый, / Сын, Слово, Премудрость и Мышца, / Десница, сила Всевышнего! / Тебя мы воспеваем со Отцом и Духом.

Ирмос: Устрашися всяк слух / неизреченна Божия снизхождения, / яко Вышний волею сниде даже и до плоти, / от девическаго чрева быв Человек. / Темже Пречистую Богородицу, вернии, величаем.

Ирмос: Устрашится всякий, слыша / о неизреченном Божием сошествии, / как Всевышний по воле Своей / снизошел даже до воплощения, / сделавшись человеком от девического чрева; / потому Пречистую Богородицу / мы, верные, величаем.

Да Твое покажеши яве неизреченное второе снитие, / яко да Вышний Бог явишася, / стоя посреде богов, апостол на Фаворе, / Моисея же и Илию, неизреченно осиял еси. / Темже вси Тя, Христе, величаем.

Дабы ясно показать / второе Твое неизреченное пришествие, / как Ты, Всевышний Боже, / явишься стоящим посреди богов, / Ты на Фаворе воссиял неизъяснимо / перед Апостолами и Моисеем с Илией; / потому Тебя, Христе, / мы все величаем.

Приидите, Мне покоритеся, людие, возшедше на гору святую пренебесную, / невещественно станем во граде Живаго Бога / и узрим мысленно Божество невещественное, / Отца и Духа, в Сыне Единороднем облистающее.

Придите ко мне и веруйте, народы! / На гору святую, небесную взойдя, / станем духовно во граде живого Бога, / и будем созерцать умом / невещественное Божество Отца и Духа, / в Сыне Единородном сияющее.

Привлекл еси любовию мя, Спасе, / и пременил еси Божественным Твоим желанием, / но попали огнем невещественным грехи моя / и насытитися Твоея пищи сподоби, / да, обое играя, величаю, Блаже, величия Твоя.

Ты привлек меня любовью, Христе, / и изменил божественным к Тебе стремлением. / Но сожги огнем невещественным грехи мои / и насытиться наслаждением в Тебе сподоби, / чтобы я, ликуя, величал / два пришествия Твои, Благой.