Ирмос: Услышах славное смотрение Твое, Христе Боже, / яко родился еси от Девы, / да от лести избавиши зовущия: / слава силе Твоей, Господи.

Ирмос: Услышал я о славном промысле Твоем, Христе Боже, / – что Ты родился от Девы, / чтобы избавить от заблуждения взывающих: / "Слава силе Твоей, Господи!"

Закон в Синаи писанием воображая, Христе Боже, / во облаце, и огни, и мраце, и в вихре явился еси носим: / слава силе Твоей, Господи.

Начертывая писанный Закон / на Синае, Христе Боже, / явился Ты, сопровождаемый облаком, / и огнем, и мраком, и вихрем: / слава силе Твоей, Господи!

Да увериши славное строение Твое, Христе Боже, / яко Сый прежде век и Тойже на облаце восхождение положивый, / на Фаворе неизреченно просиял еси.

Дабы уверить в славном промысле Твоем, Христе Боже, / Ты, как существующий прежде веков, / и Сам восхождение совершающий на облаке, / на Фаворе неизреченно воссиял.

Соглаголюще, предстояху раболепно Тебе, Владыце Христу, / к нимже парою огня и мрака и тонким хладом беседовал еси: / слава силе Твоей, Господи.

Предстояли, как рабы беседуя / с Тобою, Владыкою Христом, / те, с кем Ты общался в дыме от огня, / и мраке, и легчайшем дуновении; / слава силе Твоей, Господи!

Возвещаху славное Креста ради Твоего, на Фавор пришедше, / иже во огни Тя и купине древле предвидевый Моисей / и взятый на колеснице огненней Илия, Христе.

О кончине Твоей на Кресте / возвещали присутствовавшие на Фаворе / Моисей, провидевший некогда Тебя, Христе, / во огне и кусте терновом, / и Илия, на колеснице огненной вознесенный.

Ирмос: Из плоти Твоея лучи Божества / исхождаху пророком и апостолом. / Тем начальницы, поюще, взываху: / слава силе Твоей, Господи.

Ирмос: Из плоти Твоей исходили молнии Божества; / потому избранные из пророков и Апостолов / воспевая взывали: / "Слава силе Твоей, Господи!"

Иже купину сохранивый неврежденну, прикоснувшуюся огню, / Моисею богосиянную плоть показал еси, Владыко, поющему: / слава силе Твоей, Господи.

Ты, Владыка, сохранивший невредимым / объятый огнем терновый куст, / показал блистающею Божественным светом плоть Свою / Моисею, воспевавшему: / "Слава силе Твоей, Господи!"

Скрыся зарею Божества чувственное солнце, / яко на горе Фаворе видев Тя преобразующася, Иисусе мой: / слава силе Твоей, Господи.

Скрылось в лучах Божества Твоего / чувственное солнце, / когда увидело Тебя преображающимся / на горе Фаворской, Иисусе мой; / слава силе Твоей, Господи!

Огнь, не опаляя вещи телесныя, виден бысть невеществен, / якоже Моисею и апостолом явился еси, Илии же, Владыко, / един от двою, во дву совершенну естеству.

Невещественный огонь, / не опалявший вещества телесного, был виден, / когда Моисею, и Апостолам, / и Илии явился Ты, Владыка, / Один из двух естеств, / в двух совершенных естествах.

Услышах, Господи, / смотрения Твоего таинство, / разумех дела Твоя / и прославих Твое Божество.

Услышал я, Господи, / о таинстве Твоего промысла, / уразумел дела Твои, / и прославил Твое Божество

Ирмос: От света пресекий первородный свет, / яко во свете дела поют Тя, Христе, Содетеля, / во свете Твоем пути наша направи.

Ирмос: Ты, от света отделивший первозданный хаос, / дабы творения во свете воспевали Тебя, Создателя, Христе, / во свете Твоем пути наши направь.

Пред лицем Твоим горы уклонишася, / свет бо и пред ногами, неботечныя лучи, Христе, солнца прииде, / зрак землен яко прияти благоволил еси.

Пред Тобою преклонились времена; / ибо свет и шествующее в высоте сияние / солнце тотчас излучило, когда Ты, Христе, / образ Свой земной изменить благоволил.

Ирмос: Се Спас, – / вопияху Моисей и Илия учеником, / на горе святей Фаворстей оглашаемым, – / Христос, Егоже древле провозвестихом Сущаго Бога.

"Вот Спаситель", – восклицали Моисей и Илия / в слух учеников на святой горе Фаворе, – / "Христос, о Котором в древности / мы, как о Боге истинном, предвозвестили!"

Неизменное естество, человеческому примешся, / обильно невещественнаго Божества Свет / изобнажив апостолом, неизреченно возсия.

Неизменяемое естество / со смертным соединившееся, / проявляя свет, присущий невещественному Божеству, / неизреченно пред Апостолами воссияло.

Тя, присносущное сияние, во Отечестей славе / ученицы яко видевше возсиявша, Христе, Тебе вопияху: / во свете Твоем пути наша направи.

Увидев Тебя, вечное сияние, Христе, / блистающим во славе Отчей, / ученики Тебе взывали: / "Во свете Твоем пути наши направь!"

Ирмос: Вскую мя отринул еси / от лица Твоего, Свете незаходимый, / и покрыла мя есть чуждая тьма, окаяннаго? / Но обрати мя и к свету заповедей Твоих / пути моя направи, молюся.

Ирмос: Для чего Ты отверг меня / от лица Твоего, Свет неугасимый, / и покрыла чуждая тьма меня, несчастного? / Но обрати меня и к свету заповедей Твоих / пути мои направь, молю.

Ветийствующий язык Твоего величества не может вещати: / яко бо, Держай живот и смертию Владый, / представил еси на Фаворстей горе Моисея и Илию, / свидетельствующия Твое Божество.

Красноречивый язык / величия Твоего выразить не может; / ибо Ты, владеющий жизнью / и над смертью господствующий, / представил на горе Фаворе Моисея и Илию / свидетелями Твоего Божества.

Иже руками невидимыми создав по образу Твоему, Христе, человека, / началообразную Твою в создании доброту показал еси, / не яко во образе, но яко Сам Сый по существу, / Бог был еси и Человек.

Создавший невидимыми руками человека / по образу Своему, Христе, / Ты ныне явил в этом создании / первообразную красоту Свою / уже не как во образе, но каков Ты Сам по естеству, / будучи Богом и вместе человеком.

Срастворився неслиянно, угль горящ показал еси нам Божества, / попаляющ убо грехи, души же просвещающ, на Фаворстей горе, / Моисея со Илиею, учеников же старейшия удивил еси.

Соединив в Себе две природы неслиянно, / Ты показал нам на горе Фаворе / уголь горящий Божества, / сжигающий грехи, но души просвещающий, / и тем изумил Моисея с Илиею / и верховных из учеников.

О треблаженное Древо, / на немже распяся Христос, Царь и Господь, / Имже паде древом прельстивый, / тобою прельстився, / Богу пригвоздившуся Плотию, / подающему мир душам нашим.

О трижды блаженное Древо, / на котором был распят Христос, Царь и Господь, / чрез которое пал обольстивший древом, / сам уловленный Богом, / на тебе пригвожденном плотию, / дарующим мир душам нашим!

Ирмос: Внегда скорбети ми, / возопих ко Господу, / и услыша мя Бог спасения моего

Ирмос: В скорби моей / воззвал я к Господу, / и услышал меня Бог спасения моего.

Сияния паче солнца Свет яснейший, Спас, просияв на Фаворе, / нас просветил есть.

На Фаворе просияв / яснейшим, чем сияние солнца, светом, / Христос нас просветил.

Возшед на гору Фаворскую, преобразился еси, Христе, / и, лесть всю омрачив, нас просветил еси.

Взойдя на гору Фавор, / преобразился Ты, Христе, / и, всякое заблуждение помрачив, / нам светом воссиял.

Тя Бога познавше славнии апостоли, / на Фаворе же, Христе, удивльшеся, колена преклониша.

В Тебе, Христе, познали Бога / на Фаворе славные Апостолы / и в изумлении преклонили колена.

Ирмос: Очисти мя, Спасе, / многа бо беззакония моя, / и из глубины зол возведи, молюся, / к Тебе бо возопих, и услыши мя, / Боже спасения моего.

Ирмос: Смилуйся надо мной, Спаситель, – / ибо многочисленны беззакония мои, – / и из глубины зол изведи, молю; / ибо к Тебе я воззвал, – и Ты услышь меня, / Боже спасения моего!

Яко велие и страшное узреся видение днесь: / с небесе убо чувственное, от земли же несравненное / облиста Солнце правды мысленное на горе Фаворстей.

Сколь великое и страшное / явилось в сей день видение! / С неба чувственное, а с земли невещественное, / несравненное Солнце Правды / воссияло на горе Фаворе.

Прейде убо сень законная, изнемогшая, / прииде же яве Христос истина, – Моисей возопи, / на Фаворе видев Твое Божество.

"Прошла обезсилевшая тень Закона, / и пришла явно истина – Христос!" – / Моисей воскликнул на Фаворе, / увидев Твое Божество.

Столп огненный – Христа преобразующуся, / облак же – яве благодать Духа, осенившую на Фаворе, / предсказаша явленнейше.

Столп огненный – на Христа преображающегося, / облако же явственно – на благодать Духа, / осенившую на Фаворе, / очевиднейшим образом указывали Моисею.

Воднаго зверя во утробе / длани Иона крестовидно распростер, / спасительную Страсть проображаше яве. / Тем, тридневен изшед, / премирное Воскресение прописаше / Плотию пригвожденнаго Христа Бога / и тридневным Воскресением мир просвещшаго.

Во утробе морского зверя / Иона крестообразно руки распростер, / ясно прообразовав спасительное страдание; / выйдя же оттуда спустя три дня, / предначертал сверхъестественное воскресение / Христа Бога, пригвожденного плотию, / и восстанием в третий день мир просветившего.

На горе преобразился еси, / и якоже вмещаху ученицы Твои, / славу Твою, Христе Боже, видеша, / да егда Тя узрят распинаема, / страдание убо уразумеют вольное, / мирови же проповедят, / яко Ты еси воистинну Отчее сияние.

На горе преобразился Ты, / и, насколько могли вместить ученики Твои, / они славу Твою, Христе Боже, созерцали, / чтобы, когда Тебя увидят распинаемым, / уразумели, что Твоё страдание – добровольное / и миру возвестили, / что Ты – воистину Отчее сияние.

Востаните, ленивии, иже всегда низу поникшии в землю души моея помыслы, / возмитеся и возвыситеся на высоту Божественнаго восхождения. / Притецем к Петру и к Зеведеевым / и вкупе со онеми Фаворскую гору достигнем, / да видим с ними славу Бога нашего, глас же услышим, / егоже свыше слышаша и проповедаша Отчее сияние.

Пробудитесь, ленивые, / не будьте всегда внизу влачащимися! / Приклоняющие к земле душу мою помыслы, воспряньте / и поднимитесь на высоту Божественного восхождения! / Поспешим к Петру и к сынам Зеведеевым / и вместе с ними Фаворской горы достигнем, / чтобы увидеть с ними славу Бога нашего и услышать глас, / тот, что свыше они услышали / и провозгласили об Отчем Сиянии.